Римма Казакова

Россию делает берёза. 
Смотрю спокойно и тверёзо, 
ещё не зная отчего, 
на лес с лиловинкою утра, 
на то, как тоненько и мудро 
берёза врезана в него. 

Она бела ничуть не чинно, 
и это главная причина 
поверить нашему родству. 
И я живу не оробело, 
а, как берёза, чёрно-бело, 
хотя и набело живу. 

В ней есть прозрачность и безбрежность, 
и эта праведная грешность, 
и чистота - из грешной тьмы, - 
которая всегда основа 
всего людского и лесного, 
всего, что - жизнь, Россия, мы. 

Берёзу, как букварь, читаю, 
стою, и полосы считаю, 
и благодарности полна 
за то, что серебром чернёным 
из лип, еловых лап, черёмух, 
как в ночь луна, горит она. 

Ах ты, простуха, ах, присуха! 
Боюсь не тяжкого проступка, 
боюсь, а что, как, отличив 
от тех, от свойских, не накажут 
меня берёзовою кашей, 
от этой чести отлучив... 

А что, как смури не развеет 
берёзовый горячий веник, 
в парилке шпаря по спине... 
Люби меня, моя Россия. 
Лупи меня, моя Россия, 
да только помни обо мне! 

А я-то помню, хоть неброска 
ты, моя белая берёзка, 
что насмерть нас с тобой свело. 
И чем там душу ни корябай, 
как детство, курочкою рябой, 
ты - всё, что свято и светло.

1968